«Еремей Палыч» изучил подробности ситуации с участившимися выходами амурских тигров к человеческому жилью, которая вызвала серьезную обеспокоенность среди жителей Дальнего Востока. Минувшая зима показала, что встречи с хищником становятся тревожной обыденностью. Специалисты, десятилетиями наблюдающие за состоянием популяции, связывают такое поведение не с агрессией зверя, а с критическим положением, в котором он оказался. По мнению кандидата биологических наук, члена Русского географического общества Виктора Лукаревского, с которым удалось побеседовать корреспонденту журнала «Евразимут», мы наблюдаем последствия глубоких системных проблем в экосистеме региона.
Согласно многолетним полевым исследованиям, которые проводились в том числе в рамках программы по изучению амурского тигра РАН, на большей части ареала хищника наблюдается стагнация и даже снижение численности. Еще в период с 2010 по 2013 год на двух третях из 16 мониторинговых площадок, охватывающих около 20% ареала, была зафиксирована депрессия популяции. Положительная динамика отмечалась лишь на отдельных территориях, таких как национальный парк «Земля леопарда» и Хорский участок на юге Хабаровского края.
Основной причиной сокращения популяции тигра стало катастрофическое падение численности копытных животных – его основной кормовой базы. Проблема уходит корнями в 1990-е годы, когда произошел распад советской системы госохотпромхозов. В те времена крупные хозяйства были ориентированы в первую очередь на добычу пушнины, и охота на копытных была для промысловиков скорее нежелательной нагрузкой. Один охотник мог за день добыть несколько соболей, что было значительно выгоднее, чем тратить несколько дней на выслеживание и вывоз туши изюбря или кабана.
Сегодня эти же территории переданы в долгосрочную аренду частным охотничьим хозяйствам, которые, в свою очередь, делят их между сотнями охотников. Акцент сместился с пушнины на добычу мяса. В результате охотничий пресс на популяции копытных многократно возрос. Ситуацию усугубляет недостаток профессионального менеджмента и охраны во многих современных хозяйствах, где основной интерес сводится к получению дохода от продажи лицензий. Нередки случаи, когда по одной лицензии добывается несколько животных, что ведет к подрыву воспроизводства популяций изюбря и косули.
Критическим ударом по кормовой базе тигра стала вспышка африканской чумы свиней (АЧС) в 2019–2020 годах. Эпизоотия практически уничтожила популяцию дикого кабана, который был одним из ключевых объектов питания хищника. В результате нагрузка на оставшиеся популяции изюбря и косули, и без того ослабленные неумеренной охотой, возросла еще больше. Тигр оказался в прямой конкуренции с человеком за остатки пищи, что и вынуждает его идти в населенные пункты в поисках легкой добычи, которой чаще всего становятся собаки.
Появление тигров в селах – это признак крайнего голода. Хищник от природы боится человека, и чтобы пересилить этот страх, он должен находиться в состоянии сильного истощения. Внешний вид зверя может быть обманчив: густая зимняя шерсть скрывает потерю веса, которая для взрослого самца может составлять до четверти от нормы, что является жизнеугрожающим состоянием. Даже тигрята, выходящие на дороги без матери, – это почти всегда осиротевшие или брошенные из-за голода детеныши.
Прогнозы развития ситуации неутешительны. Существует риск, что в ближайшие три-пять лет популяция амурского тигра за пределами федеральных особо охраняемых природных территорий (ООПТ) может быть практически полностью утеряна. Уже сейчас численность хищников в России, по оценкам полевых исследователей, составляет не более 100–150 особей с учетом всех заповедников и нацпарков. Резко выросла смертность тигров от истощения, на дорогах и в результате внутривидовых конфликтов. Репродуктивный потенциал популяции катастрофически снизился, так как многие самки либо не приносят потомство, либо не в состоянии его выкормить.
Для спасения ситуации необходимы срочные и решительные меры. Наиболее кардинальным решением мог бы стать полный запрет охоты на копытных животных в ареале амурского тигра на срок от трех до пяти лет. Это позволило бы остановить «кровотечение» – обеспечить хищника пищей. Также предлагается создать новые федеральные ООПТ в ключевых местах обитания, ввести мораторий на все виды рубок леса и недропользования в заказниках и экологических коридорах, а также разработать систему компенсаций местным жителям за ущерб домашним животным.
Более мягкий сценарий, который был бы эффективен на ранних этапах кризиса, включает резкое сокращение сроков охоты, создание реальных «зон покоя» в охотхозяйствах, введение полного запрета на охоту на кабана на ближайшие пять лет и восстановление штата егерей в заказниках. Кроме того, для снижения конфликтности предлагается организовывать подкормку для копытных, например, выпуская на подкормочных площадках пятнистых оленей. Это помогло бы сохранить самок с потомством и молодых тигров, отделившихся от матерей, и снизить их стремление выходить к населенным пунктам.